( Часть 31). - Начинайте!

- Скомандовала та вместо ответа и отошла от стола ….
Жуан играл очень хорошо. Безусловно, его мастерство значительно возросло за минувшие годы. Но он слишком суетился и иногда все - таки допускал ошибки. Влад сплоховал тоже пару раз. Что ни говори, а на кону огромные деньжищи, есть из-за чего волноваться. В том случае, если бы не это волнение, он бы уже давно победил, даже не особо задумываясь над стратегией, а так приходилось задумываться и просчитывать.

И все равно победа осталась за ним. Влад последний шар под громкие проклятья жуана забил.
- Сделали тебя, Димон! - Сказал Эйнштейн злорадно. - Как последнего салагу сделали!
- Эйнштейн, ты не прав, это была очень хорошая игра. - Влад протянул Жуану руку, но тот на рукопожатие не ответил, выматерился вполголоса и плюхнулся в стоящее у окна кресло.
- Ты стал богаче на триста тысяч, поздравляю, - к столу подошла варя. - Мы играем сразу или хочешь взять тайм аут?
- Сразу, если не возражаешь.
Она улыбнулась одними губами, зеленые глаза смотрели холодно и жестко. Точно такими же глазами смотрел на него давеча бородатый дядька, чемпион области по игре на бильярде. Ясно, девочка готовится к бою, жалко будет ее разочаровывать. Может, стоит пару раз поддаться, чтобы неминуемое поражение не слишком сильно ударило по ее самолюбию?
Игра началась, и буквально с первых минут Влад с изумлением понял, что поддаваться не придется. Наоборот, придется выкладываться по максимуму. То, что перед ним не любитель, а профессионал, стало ясно практически сразу: по стойке, по постановке рук и по-мужски выверенным, четким ударам, по тому, каким стало ее лицо. Пару раз Владу доводилось бывать на бильярдных турнирах, вот такие точно лица он видел у мастеров экстра класса - невозмутимые, отрешенные. Но там были мужики! Не обязательно убеленные сединами матерые профи, иногда совсем еще юные, но мужики. А здесь какая то девчонка ….
Влад понял, что игра пойдет не на жизнь, а на смерть, после того, как проиграл первую партию.
- А ты спец, - сказал со смесью досады и изумления.
Она ничего не ответила, лишь равнодушно дернула плечом.
- У тебя, наверное, был очень хороший учитель? - Все таки он спросил, не мог не спросить. Он считал варю открытой книгой, а тут такой сюрприз.
Она кивнула.
- Продолжим?
Они продолжили, и вторую партию выиграл Влад. Выиграть - то выиграл, но никак не мог избавиться от ощущения, что она играет вполсилы, развлекается с ним, как кошка с мышкой. На смену удивлению и растерянности пришла злость. Ну уж нет, он еще покажет этой самоуверенной выскочке, кто тут главный!
Влад напрягся и взял третью партию. При этом выложиться ему пришлось по максимуму. От напряжения взмокла спина, и волосы, хотя и были стянуты в хвост, все равно мешали, лезли в глаза, отвлекали. Савельева поступила умнее, замотала свою гриву в пучок, заколола на макушке двумя шипастыми шпильками и сразу стала похожа на гейшу, во всяком случае, Владу казалось именно так. С ума сойти, он играет на бильярде с гейшей ….
Четвертую партию выиграла она: без особого напряга, легко, грациозно. Да что же это такое, черт возьми? Он весь в мыле, точно загнанная лошадь, а этой пигалице хоть бы хны, из ее японской прически даже волосок не выбился.
- Варвара, ну ты даешь! - Восхищенным шепотом сказал Эйнштейн. - Я, конечно, не спец, но это нечто.
Она улыбнулась ему мягко, совсем не так, как до этого улыбалась Владу, сказала весело:
- Я люблю бильярд.
- А наша Савельева, похоже, темная лошадка, - послышался за спиной Влада свистящий шепот, оказывается, Жуан выполз из своего кресла и тоже наблюдает за игрой. - Ох, уделает она тебя, как пить дать, уделает!
- Пошел к черту! - Буркнул Влад.
Слова жуана оказались пророческими. Савельева его уделала, не отдала больше ни одного шара, дожала, загнала в угол, фактически уничтожила. Маленькая зеленоглазая ведьма ….
Злость и обида - не самые хорошие советчики, но на сей раз они пригодились. Они, а еще детское желание доказать этим самоуверенным мужикам, что и она кое-чего стоит. А деньги? Ну что же, деньги будут приятным бонусом.
Варя ничем не рисковала, ввязываясь в этот спор. Она видела, как играет ворон, и твердо знала, что сумеет его победить. Не он первый и, даст бог, не он последний ….
Она ненавидела бильярд с того самого момента, когда узнала, что ее сделали ставкой в игре, но вместе с ненавистью испытывала жгучий интерес и желание попробовать сыграть самой.
В квартире у марка Сигизмундовича был бильярдный стол, старый, с истертым едва ли не до дыр, выцветшим сукном. Варя увидела его в свой самый первый визит к соседу. Стол было невозможно не заметить, он стоял в центре небольшой гостиной, древний и какой-то очень элегантный, под стать своему хозяину.
Именно Марк Сигизмундович уговорил ее попробовать и подарил самый первый в ее жизни кий - красивый, с инкрустированной серебром рукоятью. Намного позже, уже занявшись бильярдом профессионально, варя узнала реальную цену этому подарку, а тогда кий казался ей просто красивой безделушкой, которую приятно держать в руках, настолько приятно, что не хочется с ней расставаться. Марк Сигизмундович это как - то сразу почувствовал и с уверенностью пророка заявил, что варя полюбит бильярд.
И она полюбила. Полюбила шероховатое, отзывающееся на прикосновение ладоней сукно. Полюбила сухое пощелкивание шаров и ощущение мела на кончиках пальцев. Полюбила чувствовать, как закипает в крови адреналин после каждого забитого, а уж тем более незабитого шара. Это было сначала, в первые годы обучения.
Марк Сигизмундович, человек, которым в узких кругах бильярдистов восхищались и которого почитали едва ли не за бога, взялся ее учить. Правда, называл он эти уроки по спортивному тренировкой и относился к варе требовательно, а иногда и жестоко, как самый настоящий тренер. "Барбара, - он называл ее Барбарой, на западный манер, - в тебе есть божья искра, но без каторжного труда - это ничто. Хочешь стать профи, работай! Она хотела и работала. Не для того, чтобы что либо доказать, а потому, что ей просто нравился процесс.
Время шло, и однажды Марк Сигизмундович сказал:
- Все, Барбара, ты готова.
К чему именно она готова, варя понятия не имела. В тот памятный день ей впервые удалось обыграть своего учителя. Победа далась ох как нелегко, но все равно это была самая настоящая победа, и варя пребывала в состоянии сильнейшей эйфории.
Оказалось, что готова она к выходу в свет, к тому, чтобы не уронить честь своего наставника, стать его единственной преемницей.
Это был закрытый загородный клуб. Дамы в вечерних платьях, в сияющих драгоценностях. Кавалеры в смокингах. Официанты, бесплотными тенями скользящие среди гостей. Живая музыка. Варя, одетая в черные брючки, белую шелковую блузку и жилетку - стандартную экипировку женщин бильярдисток, - чувствовала себя на фоне всего этого великолепия очень неловко. Даже ободряющая улыбка марка Сигизмундовича не могла вселить в нее уверенность. Марку Сигизмундовичу легко. В белоснежном костюме, с шелковым платком на шее, с инкрустированной перламутром тростью, он был похож на английского лорда и уж никак не на прислугу.
- Девочка моя, неважно, во что ты одета, - Марк Сигизмундович легко читал по ее лицу. - Намного важнее, что ты при этом чувствуешь. Никогда не показывай противнику свой страх - это аксиома. От того, как ты сегодня сыграешь, возможно, будет зависеть все твое будущее.
Варя не связывала свое будущее с местами, подобными этому, но все же послушно кивнула.
- С кем я буду играть? - Спросила она.
- С Марго. - Учитель едва заметно улыбнулся. - Она очень сильный игрок, но далеко не такой сильный, как я, а меня ты однажды обыграла. Помни об этом, когда тебя посетят сомнения. Ну, с богом!
Бильярдный зал варе огромным показался. Яркий свет заливал игровой стол, а невысокие трибуны были почти полностью заняты гостями. У стола рядом с судьей стояла роскошная блондинка лет тридцати пяти. Вот она какая - непобедимая Марго. Высокая прическа античной богини, стройные ноги, узкая талия, затянутая в атласную жилетку, очень сильно напоминающую корсет, пышная грудь в пене белоснежных кружев, кроваво красный маникюр и неприкрытое презрение в прищуренных глазах. Великолепная Марго не видела в ее лице достойной соперницы, только самонадеянную дебютантку.
- Барбара, чуть не забыл, это тебе на удачу. - Марк Сигизмундович протянул варе бархатную коробочку. В коробочке лежала черная замшевая перчатка для бильярда, очень красивая, настоящее произведение искусства. Замша обтянула руку, точно вторая кожа, и серебряная отделка заблестела в свете ламп ярче бриллиантов. А еще перчатка полностью уродливый рубец на запястье закрыла.
- Все, девочка, пора! - Учитель поцеловал ее в висок, подтолкнул к столу.
Ее появление встретили настороженным молчанием, точно самозванку, претендующую на чужой трон, а королева Марго скривила алые губы в презрительной улыбке. Марк Сигизмундович предупреждал, что страх и злость - плохие советчики. Хорошо, она не будет бояться и не даст воли злости. Однажды она обыграла некоронованного бильярдного короля, что ей какая то Марго!
Варя победила. Говорили, что бой был красивым и динамичным, говорили, что она самородок и восходящая звезда. Варю по-свойски хлопали по плечу и восхищенно целовали ей руки. В кармане ее жилетки уже лежала целая кипа визиток, открывающих дорогу в такие места, о которых до сегодняшнего дня она даже не догадывалась. И только Марк Сигизмундович остался недоволен.
- Небрежная игра, - сказал он сухо и, прежде чем варя успела придумать что нибудь в свое оправдание, отвернулся.
Варя на всю жизнь запомнила, как проплакала до самого утра, а утром дала себе обещание никогда в жизни не подходить к бильярдному столу, а потом, ближе к вечеру, пришел Марк Сигизмундович и будничным тоном сказал:
- Пойдем, Барбара.
- Куда? - После бессонной ночи она плохо соображала.
- Тренироваться, я покажу тебе один очень интересный трюк.
И она в ту же секунду забыла и обо всех обидах, и о данном самой себе обещании. Она повисла на шее учителя и некрасиво, точно маленькая девочка, разревелась. Она плакала, а Марк Сигизмундович ждал, по отечески гладя ее по волосам.
- Лучше ты будешь получать оплеухи от меня, чем от чужаков. Учись быть сильной, Барбара. Кстати, вот это тебе. - Он протянул ей плотный конверт. В конверте находилась сумма в десять тысяч долларов - ее первый гонорар.
К следующему турниру варя готовилась уже намного основательнее. Не в смысле техники, а в смысле экипировки. Униформа тоже может быть стильной, надо лишь приложить фантазию и определенную сумму денег. У нее было и то, и другое, а еще возможность воспользоваться услугами очень хорошего визажиста. Прическа, макияж, маникюр - все должно быть идеальным. Да, она бильярдистка, в каком-то смысле спортсменка, но в первую очередь она женщина, и чувство собственной ущербности ни в коем случае не должно отвлекать от игры.
Время быстро летело. По мере того как росло ее мастерство, росли и гонорары. Варин уровень позволял ей участвовать в официальных чемпионатах, но она предпочитала закрытые турниры. В первую очередь потому, что не хотела придавать огласке свое увлечение. Во вторую - потому, что на коммерческих турнирах ставки были значительно выше, а деньги - это хоть и не главный, но все же немаловажный аспект, особенно для провинциалки, пытающейся выжить в Москве.
По большому счету, варе было все равно, с кем играть: с мужчиной или женщиной. Довольно часто ее приглашали на смешанные турниры, и это особенно тонизировало, потому что женщина бильярдистка, какой бы успешной и профессиональной она ни была, почти неизбежно уступала в мастерстве коллегам мужчинам, и варе было особенно приятно на деле доказать, что она особенная, исключение из правил. Это было даже забавно. Только в том случае, если соперник не играл с ней раньше, то, как правило, был настроен весьма скептически и все предыдущие ее заслуги списывал исключительно на везение. Она не спорила, она просто на деле доказывала свою состоятельность. Нет, варя не была непобедимой. Ей доводилось терпеть поражения, но от мастеров такого уровня, что сам факт игры с ним можно было смело записывать в актив.
Ворон, несомненно, играл хорошо, для любителя … еще не начав партию, варя уже знала, каким будет исход. Да, это нечестно. А разве он с ней честно поступил? От обиды до сих пор больно дышать. Та девица … и он еще пытается что-то объяснить, словно это теперь имеет хоть какое нибудь значение. Прав Жуан, она самая настоящая дура, если дважды позволила себя использовать.
Наверное, именно из-за обиды она была беспощадна к его эго и не собиралась играть в поддавки. Ну, разве что самую малость, исключительно для собственного удовольствия ….
Ворон перенес поражение внешне спокойно: крепко, до боли в пальцах, пожал ей руку, сказал с мрачной веселостью:
- Поздравляю с победой. Теперь ты единственная хозяйка дома у чертова озера.
Она не успела ничего ответить, ее опередил Жуан.
- С чего бы это? - Его лицо приняло бурачный оттенок. - С чего это она хозяйка!
- С того, что она нас обыграла. - Ворон посмотрел на него с удивлением. - Ты забыл уговор?
- Какой уговор! - Жуан затряс головой. - Не было никакого уговора! Не знаю, о чем вы там договаривались, но лично я в ваши игры не играю! Ишь, чего удумали - не стану я из за какой-то паршивой шутки отказываться от такой кучи бабла!
- Сам ты куча! - Сказал ворон, многозначительно рассматривая свои кулачищи.
- Только тронь меня! - Взвизгнул Жуан и с неожиданным проворством отскочил. - Засужу паскуду! В том случае, если хоть одним пальцем … это мой дом! Поняли! Я единственный законный наследник, а вы двое - ублюдочное отродье! - Брызжа слюной и размахивая руками, он отступил к двери. - Можешь отдать ей свою долю, если такой добренький, а я пас! У меня есть голова на плечах!
- Я сейчас тебе эту голову откручу, - пообещал ворон.
- Не трогай его. - Варя отложила кий. - Он же под стать своему предку. Такая же скотина.
- И тебя засужу! - Жуан погрозил ей пальцем. - За оскорбление государственного лица.
- И у кого это здесь лицо? - Саркастически хмыкнул Эйнштейн. - У тебя, Жуан, не лицо, а поросячья харя! И душонка такая же поросячья.
- А тебя, полудурок, - Жуан затрясся в бессильной злобе. - Я тебя знаешь что. - Он не договорил, досадливо махнул рукой и выскочил из комнаты.
- Вот ведь скотина! - Ворон врезал кулаком по столу. - Эйнштейн, может, ему и вправду морду набить?
- Не нужно никому бить морду. - Варя отошла к открытому окну. Снаружи было теплее, чем в доме или ей это только показалось?
- Нам нужно поговорить. - Затылок опалило чужое горячее дыхание. - То, что ты сегодня видела … все не так.
- Я ничего не видела. - Она зажмурилась, чтобы в самом деле ничего не видеть.
- Эта девочка просто взялась меня подвезти. Я выпил с Вованом пива, ну и, сама понимаешь ….
- Да, я понимаю. - Она кивнула и повернулась спиной к окну, лицом к ворону. - Влад, я отказываюсь от нашего спора. Твоя доля наследства останется с тобой, не нужно мне ничего объяснять.
- Ты думаешь, это все из-за денег? - В его цыганских глазах зажегся недобрый огонь.
Варя так не думала, но из какого то непонятного упрямства кивнула.
- Дура ты, Савельева. - В голосе ворона больше не чувствовалось злости, лишь мрачная решимость. Он посмотрел на нее очень внимательно, просто душу наизнанку вывернул взглядом, а потом вдруг спросил: - мне уехать прямо сейчас, или позволишь остаться в твоем доме до утра?
Ответить варя не успела - по дому разнесся вопль Жуана: истошный, полный ужаса и боли.
- Твою ж мать … - взгляд ворона сделался растерянным. - Опять начинается.
Это было ужасно - то, что они увидели. С душераздирающими криками по главному залу метался не человек, а огненный вихрь. Мерзко, до тошноты, пахло паленой плотью. У вихря был голос Жуана … ворон пришел в себя первым, сорвал со стены гобелен, попытался набросить его на Жуана, но тот, обезумев от боли, не позволял к себе приблизиться. Наконец совместными усилиями Эйнштейна и ворона удалось завалить его на пол и сбить пламя.